В 2014 году Павел Горбачёв вернулся из Таиланда, провёл там почти полгода, рассчитывал на работу, но нет. До отъезда работал в компании Heineken ведущим специалистом по сервисному оборудованию, по образованию — инженер-механик химических производств и предприятий строительных материалов. Каких-то подходящих вакансий по специальности в стране не было, либо предлагали совсем небольшие зарплаты. Время шло. Сбережения заканчивались. Павел присматривался уже ко всем предложениям. А тут ещё декрет о тунеядцах. И Павел решил зарегистрироваться безработным в Центре занятости Советского района Минска. Дальше он прошёл классический путь официального безработного….
“Ежемесячно нужно было приходить, брать направления на отработки, рассматривать предложения по вакансиям. Все они — ну такие, скажем, не имеющие ничего общего с моим опытом работы, а иногда даже фиктивные. Прихожу, а мне говорят: "У нас вакансии нет". Я им, мол, ну вот вчера ещё вы обновили в базе. В ответ: “Для создания видимости того, что полно рабочих мест, мы иногда отправляем данные, как будто вакансии существуют. Так нужно”.
Такого, чтобы я говорил, что не хочу где-то работать, не было. Видел что-то похоже и близкое мне, соглашался съездить и пообщаться. А если даже непохожее, всё равно надо было взять направление, съездить и привезти ответ — берут меня, или нет. Это обязательное условие: мне предлагают работу — и я езжу на эти собеседования. В месяц бывало 2-3-4 таких направления. Чаще всего, работодатели говорили, мол, опыт работы у вас другой, вы с таким не сталкивались, извините, нам не подходите.
Чтобы получать пособие, нужно раз месяц приходить на отработку. Меня направляют в Зеленстрой. Там говорят, что необходимости что-то делать нет, выписывают бумажку, ставят штамп, как будто я формально что-то сделал. И получал пособие — 18 рублей. Этого хватало ровным счётом заплатить за телефон и интернет, что необходимо для поиска работы.
Когда вернулся в страну, думал, поживу месяц-два у мамы, найду работу и съеду, а застрял дома надолго. Ну, хоть было жильё — уже плюс. Помогать мне особо было некому, мама — пенсионерка, брат в институте. И вообще, когда тебе почти 40 лет, жить с родителями не совсем нормально. Благодаря знакомым и своим увлечениям, искал другие способы подзаработать. Где-то помогал на строительствах частных домов, где-то зарабатывал тем, что фотографирую, где-то ещё какие-то подработки находил. Вот, заработал немного денег, а когда следующие появятся, неизвестно. Откладывал максимально. Как только мог.
Пособие по безработице получал несколько месяцев. Однажды нужно было уже конкретно ехать собирать картошку и свёклу на пару дней в какой-то колхоз. Я не поехал, просто не пошёл в Центр занятости, потому что толку никакого. Только бесконечные хождения и трата времени. И меня сняли с учёта как безработного.
Я особо ни с кем не общался. В основном, посетители центра стояли в очереди к компьютерам — посмотреть вакансии, хотя там же есть свой сайт. Два раза в неделю в центре ещё выкладывались бесплатные газеты о вакансиях. Ну, и надо было зайти, чтобы отметиться у инспектора. Чтобы попасть на приём, надо было несколько часов простоять в очереди. Занимал очередь, куда-то уходил по делам, потом возвращался.
В очереди большей частью были либо мужчины, у которых по лицу видно, что они нормально выпивают, либо женщины — ну знаете, такого тоже непонятного образа жизни, по внешнему виду. И хотя, конечно, не очень хорошо судить людей по внешности, но, всё равно, это ведь сказывается. Ну и ещё молодёжь без образования, они искали, где бы подработать. Люди, по которым можно было судить, что у них раньше была хорошая работа, туда, видимо, не ходят.
К слову, базы вакансий в центре занятости и на tut.by очень отличаются. В интернете она более расширенная, в Центре — наполовину не существующая.
Получается, единственный смысл того, что я стал официально безработным — избежал причисления к тунеядству. Какой-то реальной помощи я не получил.
Да! Я спрашивал про курсы переобучения. Сам ходил и спрашивал. Мне отвечали, мол, группы долго набираются, обучение будет непонятно когда. Пособие — те же 18 рублей. При этом обучиться можно было, например, на швею, или, помню, ещё, на водителя погрузчика. А что? Специальность хорошая, востребованная, но, почему-то, попасть в эту группу было сложно. Наборы то открывали, то закрывали, то группы не набирались — обучение не начиналось.
Реальную работу нашёл года через два с половиной. И то пошёл уже от нечего делать. Хотя искал, на месте не сидел. Хотел устроиться разносчиком пиццы — отказывали. Казалось бы, ну какие там супер-навыки нужно иметь, чтобы пиццы развозить? Или в тот же “Евроопт” требовались водители. Получил отказ и там, поскольку выяснилось, чтобы меня приняли на такую работу, надо, чтобы в трудовой была запись “водитель”.
В итоге я пошёл на тракторный завод. На инженерные вакансии с улицы никого не берут. Предложили пойти рабочим, поработать какое-то время так, и только тогда уже искать возможность поработать инженером или, допустим, мастером.
С улицы набирали только на такие позиции, где была очень грязная и тяжёлая работа. Например, в литейный цех. Там на расстоянии 3-4 метров уже не видно человека, потому что очень большое задымление, очень много пыли, очень много грязи… Вот туда я и пошёл работать слесарем по ремонту оборудования, а через месяца четыре перевёлся в другой цех — тоже на рабочую специальность. Отработал почти полтора года и уволился.
То, что людей с улицы просто так не берут на нормальную работу, это очень странно, когда работаешь в цехах видишь, какая там нехватка рабочего персонала, инженеров, в том числе. Людей очень не хватает.
Иногда я натыкаюсь на репортажи про тракторный — на самом деле, их снимают в одном-двух цехах. Скажем так, в одном цеху есть современное оборудование. Там и отопление имеется, и классные обогреватели стоят, и чисто — всё кажется идеальным. Но в других цехах холодно. Зимой не топится совсем. Работал в цеху кабин. Вода, которая используется в производстве, очень часто замерзает за выходные. Если стоят морозы, корка льда — сантиметров десять иногда бывает. Зарплаты при этом небольшие. Получив пятый разряд наладчика через год работы (ещё мне помогло то, что у меня высшее профессиональное образование), зарплата изменилась рублей на 30-50. С 450 рублей до 500 рублей — это максимум. С ученика до пятого разряда.
Очень там много глухонемых работает, потому что есть цеха, где очень шумно. И вот, поскольку глухонемым на слух это не давит, их и используют.
Очень много приезжих. Приезжают либо на электричках, либо на машинах. Оставляют у метро, потом на метро едут на завод. В основном, периферия — Минский район, Минская область. Очень много людей живёт в общежитиях. Да, через какое-то время работы есть возможность получить возможность жить в общежитии ещё с двумя-тремя людьми в комнате.
Но вообще очень сложно. Очень часто людей просят всякими способами выйти на полторы смены, на выходные. Работы, вроде, много. Людей не хватает. А новых людей набирать не хотят.
Мне ещё было сложновато на заводе в плане общения, часто просто было не о чем поговорить. Люди в свободное время постоянно играли в карты. Я не очень этим увлекаюсь, поэтому как-то держался чаще всего сам по себе.
Когда был студентом, я занимался спортом, а ещё интересовался темой реабилитации после травм во время тренировок. Когда-то даже закончил курсы массажистов, но почти никогда не применял навыки. Работая на тракторном, я закончил ещё одни курсы массажистов, потом освоил тайский массаж. Всё это помогло устроиться в аквапарк “Лебяжий” на место девушки, которая ушла в декретный отпуск. Но мой договор заканчивается где-то в середине февраля, и мне уже прислали уведомление, мол, “спасибо-до свидания, мы вас увольняем”. Очень жаль. Пытаюсь, всё-таки, зацепиться, работа мне нравится.
Конечно, декрет №3 меня коснулся: и бумажки присылали, и на митинг я ходил, и даже в районное отделение милиции попал. Новый декрет мне комментировать сложно. Как, например, появятся рабочие места, которых раньше не было, особенно в регионах? Специальные комиссии будут разбираться в сложных ситуациях? Ну да. Я ведь тоже писал в исполком о своей сложной ситуации — нет работы, и у меня нет денег, чтобы заплатить этот налог. Мне пришёл отказ, мол, вы взрослый и здоровый человек, должны работать. Где хотите, как хотите — их не волнует. Вообще, надеяться, что к тебе будет снисхождение — само по себе унизительно”.