В меню кадастровой карты Национального кадастрового агентства (НКА) появился пункт, нажав на который можно увидеть местоположение деревень, “сожжённых фашистскими оккупантами и их пособниками в годы Великой Отечественной войны и послевоенный период”. В соцсетях этот пункт вызвал немало нареканий — мол, указанное не всегда соответствует действительности.
Белорусы не оспаривают факт зверства нацистов, они сомневаются в достоверности нанесённых на карту данных. Кое-где сожжённые деревни, судя по описанию, вовсе таковыми не являются. Убито людей — ноль, разрушено домов — ноль.
И как быть с откровенными неточностями в описаниях? К примеру, есть случай, когда количество деревенских домов, разрушенных в ходе предполагаемых карательных операций, больше, чем было в деревне до начала войны. Или когда деревня, в которой ноль убитых и ноль разрушений, была “сожжена” аж два раза — это как понимать?
Недоумевают и те, чьи родственники жили в сожжённых деревнях, при этом не указанных на карте НКА. Мол, почему про нас забыли?
Журналистка и писательница Анна Северинец пишет в фейсбуке, что её деревня, обозначенная сожжённой, на самом деле таковой не является.
Некоторые историки высказывают мнение, что материалы уголовного дела, возбуждённого Генпрокуратурой по факту геноцида белорусов, составлены не на основании ведомственного расследования, а взяты из уже имеющейся базы данных Национального архива Беларуси.
К слову, над составлением этой базы учёные трудятся до сих пор, потому что появляются не только новые сведения о преступлениях гитлеровцев, но и хватает исторических неточностей, подлежащих исправлению.
Чтобы узнать, допустимы ли на публичной карте неточности в описании, Еврорадио позвонило ведущему научному сотруднику центра военной истории Беларуси Института истории НАН РБ Анатолию Кривороту. Учёный перенаправил нас в Национальный архив Беларуси: мол, там есть люди, непосредственно занимающиеся темой. С вопросом о том, кто виноват в неточностях на кадастровой карте, мы решили побеспокоить заведующего отделом публикаций Национального архива Святослава Кулинка.
— Я связался со Святославом Валентиновичем, он мне сказал, что он участия в составлении этой карты не принимал и не знакомился с ней. Поэтому он не может дать комментарий, — отвечает Еврорадио сотрудник архива.
— Скорее всего, основой послужила база данных “Сожжённые деревни”, которая была создана в Национальном архиве несколько лет назад, — рассказывает Еврорадио кандидат исторических наук Александр Пашкевич. — Я думаю, прокуратура особо долго не рассматривала, а взяла и приспособила её для своих целей.
В целом это свидетельствует о методах нашей прокуратуры, которая, выполняя “политический заказ”, не особо волнуется о достоверности и доказательной базе. В любом случае для того, чтобы использовать такие данные, нужно каждый населённый пункт рассматривать отдельно. Я думаю, что к созданию такой карты стоит относиться как к пропагандистской идеологической акции, а не к юридическому шагу.
Уместно ли на карте кадастрового агентства упоминать о леденящих душу злодействах?
— Сайт кадастрового агентства — это явно не тот ресурс, на котором должна размещаться такая информация, — уверен историк. — Тут, скорее, отражается желание все такие пропагандистские моменты засовывать в не соответствующие такому содержанию площадки. Конечно, может, это всё из-за безразличия и низкой квалификации тех, кто этим [созданием карты. — Еврорадио] занимается. Мол, сказали им разместить где-нибудь — вот и разместили, выбрали место. А может быть, что это совпадение двух факторов — некомпетентности и желания делать дело “для галочки”.
Сведения о сожжённых деревнях для НКА предоставила Генеральная прокуратура Беларуси. “Наполнение слоя сведениями о сожжённых населённых пунктах продолжается”, — говорят в Генпрокуратуре. Но об исправлении нестыковок с убитыми людьми и разрушенными домами на сайте ведомства не упоминается.
— Не стоит задача глубоко разобраться, найти историческую истину, — продолжает Александр Пашкевич. — Это не научная работа, не научное исследование. Ставится задача кого-то заклеймить, чтобы использовать это против внутренних оппонентов и пошуметь на международной арене. К истории, к науке это не имеет никакого отношения.
Как относиться к тому, что память о погибших людях и потерях во время войны — нарочно или случайно — подаётся неточно?
— Безусловно, это неуважение, это восприятие людей как расходного материала. Если к живым белорусам у властей такое себе отношение, то что уже говорить о мёртвых? Тут и мыслей у некоторых не возникает, что памяти мёртвых это как-то вредит.
Чтобы следить за важными новостями, подпишитесь на канал Еврорадио в Telegram.
Мы каждый день публикуем видео о жизни в Беларуси на Youtube-канале. Подписаться можно тут