"Милиция гоняет всегда. Но они стали очень вежливые"

"Для меня игра в переходе ― это прежде всего социокультурный протест, потому что сейчас не очень много музыкантов, которые вообще делают какую-то альтернативную попсе музыку. Конечно, жаль, что у нас нет никакого стрит-музыкального пространства, где действительно собираются люди, которые достойны чего-то большего, чем просто неизвестность... В переходе денег больше, чем на сигареты и еду, не заработаешь. То есть, это миф, что музыканты в переходах хорошо зарабатывают, по крайней мере, я таких не знаю. Наши зарабоки ― не более, чем 25-30 рублей за два часа. Однажды я играл зимой в -17, и какой-то араб мне бросил двадцать долларов. Это была самая большая благодарность. А вообще, стандартная благодарность музыкантам на сегодня, как ни печально это звучит, ― десять копеек. Больше всего я люблю играть на Комаровке. Там обычно никто не играет, потому что у людей нет денег. И они не бросят тебе, пока их не будет действительно трогать... Милиция гоняет всегда. Но, кстати, они стали очень вежливые, и всё обходится без грубости и агрессии. Недавно сказали, что в городе будут особые точки для игры, но сам я этим не интересовался. Играть всегда нужно для простых людей, а играть в месте, которое мне не нравится, я бы не хотел".

"Переход изначально был для меня средством зарабатывания денег. Но в итоге я почувствовал тонкую границу между выгодой и отдачей части себя буквально в никуда. То есть, когда твой голос растворяется в толпе ― это страшно. Ты стараешься, выкладваешся, всё это тонет в людской пропасти, и только единицы благодарят тебя за музыку. Я никогда не был музыкантом, который собирает вокруг себя толпу. Но с недавнего времени я решил организовать свою деятельность, купил аппаратуру. По будням, если хорошая погода, играю на выходе из метро на улицу. А вообще, стараюсь играть ежедневно . Как-то в 2014 году играл в переходе у гостиницы "Минск". Шёл мужчина абсолютно обычной внешности. Сунул руку в карман, бросил деньги, и ушёл. Я вижу, что валюта, думаю, доллар, два, и играю дальше. Оказалось, 95 долларов. Думаю, ё-моё, может человек ошибся, бросил на автопилоте. Решил ещё часок поиграть на всякий случай, а вдруг вернётся?! Сколько получаю "благодарных" денег за день ― не скажу, плохая примета. Но люди в независимости от кризиса , финансового положения и морального расположения, благодарят одинаково. Как три года назад человек бросал мне доллар по курсу, так и сейчас. Я не пойду на разрешённые площадки, потому что уверен, что эти разрешения ― первый шаг к тому, чтобы одеть ошейник налогоплательщика и на уличных музыкантов. А это я считаю варварварством".

"Нас сегодня много гоняли, говорили, что нельзя играть. А один милиционер посоветовал всё же прийти сюда. Час-полтора уже играем. Хотим преодолеть страх, чтобы на сцене было более привычно играть, и чтобы людям было приятно. Преподаватели знают, что мы здесь, они рады, что мы свой талант выносим на публику. Родители тоже отнеслись к идее с интересом, мол, можете попробовать, говорят быть осторожными. Нам нравится здесь акустика. Эхо красивое. А играть перед прохожими не страшно, даже легче, чем на концерте".

"Играть в переходе ― скорее, позиция, потому что я люблю играть на гитаре, я училась играть на ней самостоятельно, хотя и закончила музыкальный колледж по классу баяна, ― рассказывает Юлия. ― Выходим раз в месяц, если есть настроение, без него люди не получат заряд энергии. Сегодня мало заработали. Самый большой заработок ― это тридцать рублей, но это было перед праздником 8-го марта. Милиция нас пока ни разу не гоняла. Продавщицы вечером как-то предупреждали, мол, могут подойти плохие люди, так что, девочки, осторожно. Было несколько замечаний, но в основном все нормально относятся. Мы играем то, что сами любим, и что может понравиться людям, взрослому поколению, например, "Простыя словы", "Тры чарапахі".

"Мы таким образом продвигаем свою музыку и зарабатываем деньги. Благодаря переходу, имеем две с лишним тысячи подписчиков. Записываем альбом, уже готовы шесть треков, осталось ещё три. То, что зарабатываем в переходах, тратим на запись, еду, а скрипач и виолончелист учатся платно ― потому распределяем. Играем круглый год, даже при - 30. И процентов девяносто ― на этом месте. Мы отсюда начинали, публика здесь чаще останавливается и слушает, иногда танцует брейкданс, контингент хороший. Потому что филармония рядом? Нет, те, что с рынка ― как раз таки лучше... Как играем, как стараемся, обычно, так и бросают. Во время Чемпионата мира по хоккею за день нас однажды "поблагодарили" на 600. Но мы очень старались. А можно вообще ничего не заработать, если милиция гоняет. Мы вот и сейчас приехали сюда с Площади Победы, прогнали. То, что сейчас придумали места для уличных музыкантов ― это сделано очень грамотно, но не для музыкантов. Во-первых, в этих местах нет людей. Во-вторых, можно играть тогда, когда там нет людей.Наибольший поток людей идёт с пяти до восьми вечера. А там как раз в это время нельзя играть. А для кого тогда играть в 16 часов? Летом поедем в Дюссельдорф и Кёльн. Там нужно брать разрешение, но там всё для музыкантов".