Это уже третья попытка перевезти музей на новое место
Белорусскому Национальному историческому музею пообещали новое здание. Снова.
Из нового: здание появится на месте закрытого уже парка "Дримленд" и будет напоминать формой контур Беларуси на карте. Из старого: начиная работу над проектом, никто не спросил у сотрудников, какое вообще здание им нужно.
Бывшая сотрудница музея Оксана (имя изменено) говорит, что коллектив узнал о своем возможном переезде буквально из новостей.
"Уверена, что все будет выглядеть так же, как и в прошлые разы: вот вам красивый рисунок, сделайте с этим что-нибудь. Так было все время, но сейчас эта чудовищная некомпетентность просто расцвела. Я была предана своей работе в музее, поэтому мне трудно видеть, что творится с ним сейчас", — говорит наша собеседница.
Оксана рассказала Еврорадио, как музей много лет пытался переехать из здания на Карла Маркса и почему до сих пор не смог этого сделать.
Национальный исторический музей находится в здании на улице Карла Маркса в Минске. Но у музея, например, нет собственного фондового помещения, и сейчас полмиллиона предметов из его фондов разбросаны по всему городу.
Очевидно, новое здание ему нужно, и новое здание ему уже много раз обещали — и не выполняли обещания.
Первая громкая история неудачного переезда произошла в 2012 году. Тогда здание у парка Горького на улице Фрунзе, который планировали отдать музею, забрал себе Следственный комитет.
— То здание музей ремонтировал за свои деньги. Мы уже планировали, как будем делать там экспозицию, даже завезли часть оборудования — но его просто отобрали. Экспозиция музея осталась на Карла Маркса.
А фонды? Сначала они хранились в старом здании музея Великой Отечественной войны на Октябрьской площади. Когда музею отдали здание на Фрунзе, их частично вывезли туда. А когда здание забрали под Следственный комитет, фонды оттуда пришлось перевозить на другие арендные площади.
— Все надо было делать быстро, под прессингом времени и в очень стрессовых условиях. Изначально речь шла о том, что в новом здании будет только экспозиция. Нашим сотрудникам дали планы здания, чтобы они занялись проектированием. Было потрачено много времени, чтобы сделать проект экспозиции: начиная с подбора музейных предметов и заканчивая выбором мебели и спецификации гвоздей, которые будут забиты в стены.
Если бы все пошло по плану, музей бы уже два года работал в новом здании. Его планировали завершить к 2022 году.
— Но проект вдруг свернули и послали в архив. Выяснилось, якобы на территории, где планировалось строительство, проложены какие-то коммуникации. Почему это не выяснилось сразу, мы не знали. Мы работали больше года, и нашу работу отправили в мусорку.
И вот после этих двух неудачных попыток перевезти музей появляется новый проект.
— Я понимаю, с чем люди столкнутся, чтобы реализовать этот проект. Какими темпами будет идти работа. Сотрудников музея снова будут заставлять работать в стиле "еще вчера это должно было лечь на стол какому-то начальнику". И мне очень грустно из-за этого, — говорит Оксана.
Мы попросили ее составить инструкцию, которой следовало бы воспользоваться чиновникам, чтобы новая попытка стала наконец успешной.
Для музея важно всё: локация, размер здания, из каких материалов оно будет построено, как будет зонировано помещение внутри, какой будет толщина стен, как будет положена проводка, какими будут окна, сколько их будет и какими будут меры безопасности на них и т.д. Все эти характеристики подробно прописаны в существующих музейных инструкциях.
— Спросите у сотрудников музея, что им нужно и чего им хочется. Какая площадь, какое оборудование? Спросите, не стоит ли отправить их на стажировку в соседнюю страну, где такие проекты уже были успешно реализованы. А если уже дошло дело до проекта, то должно идти постоянное сотрудничество архитектора с музейными сотрудниками, — говорит Оксана.
Музейщикам снова придется не только думать над концепцией экспозиции, но даже выбирать мебель для внутренних помещений. "Сжатые сроки" здесь не подойдут, так как музей сейчас работает в условиях большого дефицита кадров.
Наша собеседница говорит, что громких увольнений в учреждении не было — людей отправляли на улицу тихо. Не продлевали контракты либо вызывали “на беседу”, после которой сотрудники иногда просто писали заявление на увольнение.
В результате отделы музея недоукомплектованы. Работа над проектом нового музея ляжет на молодых специалистов, которые только-только пришли на работу по распределению и не знают всех нюансов музейного дела.
Когда речь идет о музейном здании, нужно помнить не только об обычных мерах безопасности — сигнализации и охране, недоступности здания для посторонних людей. Музейные экспонаты требуют безопасности и от внешних условий. Например, даже количество окон в здании должно быть учтено, ведь солнечные лучи очень плохо воздействуют на предметы и обычно в музее должно быть только искусственное освещение. Это нужно учитывать при планировании не только эскпозиционных залов, но и фондов, где хранится абсолютное большинство музейных коллекций. Именно из-за этого на фонды нужно обращать не меньше, а даже больше внимания.
Обычно фондовое здание находится недалеко от места, где размещается экспозиция. А многие музеи выбирают для размещения фондов то же здание, в котором выставляется экспозиция. Причина очевидна: предметы из фондов нужно транспортировать, а это всегда несет риск для их сохранности и дополнительные расходы из бюджета. К тому же единый музейный комплекс будет значительно упрощать коммуникацию между отделами и положительно влиять на общую работу музея.
Сегодня не только Исторический музей, но и музей Великой Отечественной войны находится в ситуации, когда фондовых помещений нет.
— Еще когда музей ВОВ размещался в своем прошлом здании, существовал проект отдельного депозитария для обоих музеев. Но он так и не был реализован. В результате музей ВОВ приспособил часть своих экспозиционных площадей под хранение предметов. То есть музей был вынужден выкручиваться из тех условий, в которые их поставили чиновники, — говорит нам Оксана.
По ее мнению, такое отношение к фондам могло стать результатом непонимания Минкультом функции музея.
— Для Минкульта музей — это учреждение, которое должно работать и зарабатывать деньги. Их беспокоит только то, что видно в прессе: например, выставки. Но их никогда не интересовала сама суть музейной работы — откуда берутся экспонаты для выставок, где и как они хранятся и зачем это все вообще нужно. Они не понимают, что экспозиция — это только самая вершина айсберга под названием “музей”, а все самое сложное и важное находится не на виду.
Чтобы следить за важными новостями, подпишитесь на канал Еврорадио в Telegram.
Мы каждый день публикуем видео о жизни в Беларуси на Youtube-канале. Подписаться можно тут